• Главная страница
• Архив новостей
• Карта сайта
• Официальные документы
• Мероприятия
• Участники
• История Феодальной Японии

• Культура

• Исторические битвы
• Исторические личности
• Материальная культура
• Читальный зал
• Прочее
• Доспехи
• Вооружение
• Костюм
• Аксессуары и предметы быта
• Доска позора
• Форум
• Контакты

 

 

 

________________

 

 

БИБЛИОТЕКА


Читальный зал


Н. И. Конрад. Япония. Народ и государство. Исторический очерк

 

7. Эпоха конституционной монархии


С 1868 г. начинается существование новой Японии в форме монархии, сначала неопределенно-абсолютного типа, потом конституционной, построенной по европейским образцам. Этот период уже выходит за пределы собственно исторического рассмотрения, так как он во многом еще не закончился и недоступен строго историческому исследованию. К тому же, излагать историю Японии в последнее время - это значит переходить уже в рамки всеобщей истории, так как все происходящее в этой островной империи тесно переплетается с политикой и экономикой европейски-американского, не только азиатского, мира. Тем не менее, в целях завершения того общего представления об эволюции страны и государства, которое дано в вышеприведенных главах, я дам несколько дополнительных замечаний и о новейшем периоде жизни японского народа.


В общем и целом вся эпоха характеризуется постепенным переходом социальной структуры страны на новые рельсы. Происходит процесс водворения у власти буржуазии с развивающимся в ее недрах капитализмом. В будущем, когда пройдет достаточно времени, вероятно, всю эту и последующие главы японской истории возможно будет - в соответствии с вышеприведенными определениями, обозначить, как эпоху буржуазной монархии, иначе говоря, как эпоху политической гегемонии третьего сословия, ставшего на место военного, как это последнее, в свою очередь, когда-то заняло место аристократии.


Переворот 1867 г. был совершен слишком разнородными силами, чтобы в результате получилась бы сразу же однородная форма классовой или сословной гегемонии. В нем участвовала и военная знать, в лице крупнейших феодалов, в нем действовали и широкие круги военного сословия - самураи. В первое время после революции вся верховная власть фактически даже сосредоточилась в руках этой знати: те же даймё образовали новое правительство и руководили установлением нового режима. Такое явление было вполне закономерным в историческом ходе вещей, так как военное сословие - даже распадающееся - было все еще очень большой и, главное, привыкшей к организованности силой, чего недоставало еще третьему сословию, участвовавшему в общей антисёгунской коалиции. Токугава не давали еще этому сословию возможности политически развернуться, чем и вызвали его на борьбу, но чем, с другой стороны, и лишили его возможности быстро сорганизовать свое государство. К тому же, первые годы после переворота новому правительству приходилось уделять много времени и забот на подавление как последних остатков сил Бакуфу, так и групп недовольных из собственного лагеря. Военные действия прекратились не сразу, а знаменитое восстание на о. Кюсю (Са-цумское) в 1877 г., руководимое выдающимся генералом Сайго Такамо-ри, потребовало даже напряжения всех сил нового государства. Поэтому самураи, эти вооруженные и привыкшие к военному делу массы, естественно продолжали играть, хоть и в иной форме, если не исключительную, то все же значительную роль в общественно-политических сферах.


Однако, это третье сословие не могло долго оставаться в тени. За время режима Токугава оно успело возрасти и количественно, и качественно, имея в своей среде крупных вождей, идеологов и культурных деятелей. Создавая свою культуру, оно не могло тогда, по условиям того времени и своего внутреннего развития, создать и свою политику, - в форме государства; не могло оно сделать этого и теперь, в первые минуты общей суматохи и неустойчивости, когда нужны были не только испытанная дипломатическая ловкость, не только политически-организационный опыт, но и реальная военная сила. Ни того, ни другого, ни третьего у этого сословия в первые моменты после переворота не было, и естественно, что оно не могло сразу же завладеть командующими высотами в государственном и социальном механизме, оставаясь пока только тем пластом и силою, на которые опирались первые послереволюционные вожди Японии. Но очень скоро, - едва успели только несколько улечься бури революции и наступило некоторое спокойствие и работа по укреплению нового строя, - как это третье сословие, допустив поневоле правительство без себя, или со своим малым участием, не пожелало такое положение закрепить надолго, и в недрах самой антисёгунской коалиции вновь возгорелась борьба. К основным кадрам третьего сословия, в собственном смысле, примкнули широкие массы самурайства, близко к нему подошедшие в своем развитии за время Токугава, как в экономическом, так и в социальном отношении. Все эти элементы были слишком активны и жизненны, чтобы помириться с создавшимся положением. Начинается движение за участие в правительстве, за реорганизацию установившегося режима. Это движение вылилось в формы борьбы за представительный строй, борьбы за конституцию.


Весь ход социального и экономического развития Японии, конечно, заранее предрешал исход этой борьбы. Третье сословие после переворота было главным двигателем экономики страны. Капитализм, развивавшийся в его недрах и дававший себя чувствовать еще в эпоху Токугава, освобожденный теперь от пут военно-сословного режима, получивший доступ на заграничные рынки, особенно в Китай и Корею, пришедший в соприкосновение с европейско-американским капиталом, - начал стихийно расти. Промышленность и торговля стали развиваться в усиленном темпе и невиданном для Японии масштабе. Прежние даймё по всей своей природе не смогли примкнуть к этому процессу и овладеть им извнутри; они могли лишь до поры до времени сковывать его в политическом смысле, пока, наконец, он не вырвался и из этих пут.


С другой стороны, это третье сословие стояло на естественной очереди в ходе исторической эволюции, как наиболее жизненная и прочная общественная сила. Старая родовая знать влачила только призрачное существование, военное сословие переживало полосу своего распада как сословия, - входя в различные группировки уже классового типа; четвертое сословие только еще зарождалось в ходе развития капитализма; поэтому, в естественном ходе вещей буржуазия оказывалась единственно прочным фактором в организации политического и экономического строя. Она имела, к тому же, и свою культуру и идеологию. Это было единственно живущее и развивающееся в это время во всем социальном аппарате. Культуры воинского сословия, как и аристократического, - уже не было, как не существовала еще культура пролетариата. В виду всего этого, вся эта борьба третьего сословия за надлежащее место в управлении государством и закончилась его победой: после целого ряда реформ и уступок, в 1889 г. правительство Мэйдзи принуждено было, в конце концов, ввести представительный строй. Была опубликована японская конституция, действующая до сих пор.


Этот момент с исторической точки зрения может считаться поворотным пунктом всей эпохи. С него начинается уже другая полоса нового строя; конституционная монархи, с одной стороны, и все более и более широкое участие в делах правления третьего сословия, переходящее постепенно в его гегемонию. Растет капитализм, принимающий уже международные размеры, и вместе с тем политическая активность этого третьего сословия. Его интересами регулируется внешняя и внутренняя политика страны. Все сословные конкуренты отходят на задний план, или в силу естественного отмирания, как воинское сословие, или в силу молодости и неорганизованности, как пролетариат. Если даймё еще и сохраняют в чем-нибудь свои позиции, то единственно в форме верхней палаты, созданной для них, и особенно же в форме так называемого "Ген-ро-ин", т. е. совета старейшин при особе императора, куда входят наиболее заслуженные деятели этого сословия. Временами влияние этого Ген-ро-ин очень велико, и оно почти диктаторски распоряжается судьбами страны, но все же пружины, двигающие и его действиями, исходят из круга интересов того же третьего сословия и особенно из его капиталистической верхушки. На деле - Генро-ин не военно-сословный аппарат, но аппарат - правда, верхушек буржуазии, но все же буржуазии.
Вся последующая история после 1889 г. проходит под двумя знаками: с одной стороны - не прекращающегося расширения политических и экономических прав третьего сословия, стремящегося к полной социально-политической, экономической и культурной гегемонии и уверенно к ней идущего, с другой - происходящего под влиянием капиталистического режима перерождения этого третьего сословия в классовое образование. Составленное из разнородных социальных элементов, это третье сословие переживает процесс дифференциации и расслоения на классы, из которых формируется подлинное капиталистическое общество. И тот и другой процесс идут в настоящее время полным ходом и ознаменованы уже крупными результатами: в одной области - несомненно, изменяется значение Генро-ин и верхней палаты, как средоточия бывшей военно-феодальной аристократии: туда все более и более проникают и явные представители третьего сословия, и капитала; в другой - формируется слой капиталистов и пролетариат. Грандиозное развитие японской промышленности, происходящее у всех на глазах, сулит в скором будущем ряд новых и новых явлений в этой области. Тот факт, что ныне Япония вовлечена в международный круговорот, живет совместной жизнью со всем остальным миром и, следовательно, подвержена всем влияниям, исходящим оттуда, обусловливает невероятно быстрый ход этого процесса, в некоторых своих частях столь развившегося, что его можно рассматривать под одним углом зрения с аналогичными европейскими явлениями. Таков японский капитализм, к которому вполне возможно уже подходить с теми же мерками, как и к европейскому.


Будущая история Японии может пойти по двум направлениям: либо нога в ногу с европейско-американским миром, слитно с международной историей; либо же по своему собственному, - усвоив по-своему всю эту вторгнувшуюся европейскую цивилизацию и повернув ее на свой своеобразный путь, как это уже было один раз в VII - VIII веках с культурой Китая, - вторгнувшейся, перевернувшей в Японии все вверх дном, но усвоенной и подчиненной своим своеобразным национальным целям.


Вся новейшая эпоха, в соответствии с вышеуказанным, естественно распадается на два отдела:
" А. Период борьбы за представительный строй (1868-1889).
" Б. Период буржуазной монархии (с 1890 г.).
В дальнейшем остается эти периоды кратко характеризовать.

<<<<<<<Предыдущая страница _______ Следующая страница>>>>>>>>

 

Оглавление

 

Цитируется по изданию

Н. И. Конрад. Япония. Народ и государство. Исторический очерк. Петроград, 1923